Подозрения  - Гвенда Бонд

Бреннер был не из их числа.

– И у вас есть видео? Или аудио?

Собеседник Бреннера еще пристальнее уставился в невидимую точку над его правым плечом.

– Боюсь, мы не сумели этого сделать. Один из наших людей отправился разведать обстановку под предлогом продажи охранной системы. Джонсон, дядя той девушки, похвастался своими собственными камерами. Есть опасения, что нас заснимут на видео, если будем ставить записывающее оборудование. Его камеры очень хорошо спрятаны.

Бреннер ответил не сразу.

– Итак… Вы пришли сообщить мне, что какой-то механик обвел вокруг пальца тех, кто якобы представляет лучшие силы охраны и разведки в мире?

– Я бы не так описал ситуацию, – ответил офицер и помедлил в ожидании ответа. Но Бреннер не заговорил, и тогда он продолжил: – Впрочем, да, если вам угодно смотреть под таким углом. Я скажу одно: мы решили, что съемка тайных встреч студентов, которых вы накачиваете ЛСД, не оправдывает риск быть замеченными. Нам удалось установить подслушивающие устройства там, где проживают Айвз и Флауэрс – и в общежитиях, и в домах. Этого достаточно.

– Убирайтесь, – сказал Бреннер.

Мужчина открыл рот. Потом закрыл. Бреннер ожидал, что сейчас наружу хлынет возмущение. Но вместо этого собеседник покачал головой, встал со стула и сказал:

– Вы в точности такой, как о вас говорят.

– Да вы и половину не слышали.

Бреннер никогда не понимал тех, кто беспокоится об угрозах со стороны своих работников. Он нисколько не нуждался ни в симпатии, ни даже в уважении от этого человека. Однако неуважения к своей власти он допустить не мог.

– И вот еще что, офицер, – произнес Бреннер. Мужчина остановился на пороге. – Можете ожидать перевода в другое место. Наша работа здесь крайне важна, даже если вы не понимаете этого. Засекреченная информация получила этот статус не без причины.

– С нетерпением жду, когда кто-нибудь наступит на горло вашей извращенной песне, – бросил офицер и захлопнул за собой дверь, не дожидаясь ответа.

Но едва ли это имело значение. Никакой реакции все равно бы не последовало.

Разумеется, Бреннер мог бы дать Терри новое задание – установить жучок в гараже. Однако он больше не доверял ей. Она вполне может рассказать остальным. Терри сейчас настороже. Не было никакой уверенности, что она действительно забудет о сделанном ей гипнотическом внушении.

Самое время проведать Восемь. Она по-прежнему дарила ему свои рисунки, где были изображены они вдвоем – и некий третий человек, у которого вместо головы был кружок с вопросительным знаком. Эта фигура обозначала друга, которого он ей пообещал. Эти рисунки следовало приложить к ее личному делу, но что-то в них вызывало у Бреннера смутный гнев. Так что он выбросил все листы.

4.

Терри перевернулась в постели на другой бок, открыла глаза и поняла, что Эндрю пристально на нее смотрит.

– Я что, пускала слюни во сне?

– Ты же знаешь, я считаю это милым.

– Таким милым, что аж противно.

– Это ты сказала, заметь.

Они улыбнулись друг другу.

– Сколько сейчас?

– Еще рано.

Терри протянула руку и дотронулась до его щеки. Обычно она не целовала его, пока они оба ни почистят зубы. Утренний запах изо рта ни капельки ее не возбуждал. Эндрю прекрасно знал об этом.

– Тогда почему ты не спишь? – спросила она.

Еще совсем недавно она могла вырубиться где угодно, словно по команде. На паре в аудитории? На перерыве в закусочной? Просто если оставить ее в покое на пару минут? Бам! И готово. Она даже разработала целую теорию, что все дело в нехватке солнечного света.

– Милый? – переспросила Терри. Она заметила, что Эндрю смотрит на нее так, словно хочет что-то сказать и колеблется.

– Да ничего такого. Просто ты опять разговаривала во сне.

«Что же я сказала?»

– Со мной такое бывает. Стейси наверняка тебя предупреждала, когда знакомила нас.

Эндрю слегка улыбнулся. Он помнил.

– Предупреждала, да. Ты говорила мне не уезжать. Во сне. Просила остаться.

– А еще? – спросила Терри. Она боялась, что нечаянно сказала что-то про Бреннера и его прямое отношение к отъезду Эндрю.

– Еще ты говорила что-то про Кали и доктора Бреннера.

Эндрю не развил мысль дальше. Значит, она не выдала остальное.

– И… что? – Терри слегка подтолкнула его.

– Нам нужно поговорить. Насчет первой части твоего сна.

Терри перестала гладить его щеку и села на постели, придерживая на себе простыню. Обычно она так не делала.

– Ладно.

– Не надо так, – произнес Эндрю, усаживаясь у изголовья кровати. – Иногда даже Фродо и Сэму приходилось вести трудные разговоры.

Терри чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Только и ждут своего часа, когда Эндрю произнесет еще хоть слово. Так нельзя. Ей нужно быть сильной ради него. Так было принято в ее семье. Папа держался ради мамы, а мама – ради всех них. Ну, а Терри всегда была полна молчаливой решимости следовать их примеру.

«Это твой шанс, не напортачь».

– Я очень рада, что у тебя ноги не такие волосатые, как у Сэма, – произнесла она и сама удивилась, как обыкновенно и ровно звучит ее голос. – Ну, давай. Не жалей меня.

Она смотрела на него и старалась запомнить вот таким – сидящим в профиль рядом с ней. Он повернул голову и посмотрел на нее. Его зелено-карие глаза были серьезными, волосы растрепаны после сна.

– Ладно. Первое, что хочу сказать… Я этого не хочу. Ничего из происходящего. Если бы я мог вернуться в про…

– Если бы ты вернулся в прошлое, неужели правда сделал бы все иначе?

Он немного подумал.

– Пожалуй, нет. Я не хочу быть человеком, который ничего не делает из страха перед последствиями.

– Я знаю, – ответила Терри. Она считала так же. Ему даже не нужно было объяснять.

Эндрю нервно разгладил простыню рядом с собой.

– Я говорил с мамой. Она хочет, чтобы я приехал домой. До того, как меня призовут. Провел время с ней и отцом, а еще с бабушками и дедушками. Они все время спрашивают про меня и не понимают, почему я не вернулся домой, раз не хожу больше на занятия.

– Ты работаешь, – сказала Терри. Он действительно получил ту работу в мотеле.

– Но мне не нужно работать. Во всяком случае не прямо сейчас. Я остаюсь здесь ради тебя, – он умолк и сделал глубокий вдох. – Мне кажется, это эгоистично. Так сказала моя мама. И я подумал: она права.

Эмоции и мысли затопили сознание Терри. Она ожидала чего-то подобного рано или поздно, но не могла и подумать, что все будет так. Что Эндрю будет говорить об их эгоистичности, что они ведут себя, словно у них осталось мало времени. Но ведь это правда.